Администратор
|
Олег ВЕНГЛИНСКИЙ: "Мечтаю стать тренером"
– На стадион ходите?
– Не часто, но хожу. Ездил поддержать «Динамо» на «Донбасс Арену» еще при Газзаеве, когда был шанс стать чемпионами. Хотелось посмотреть на хваленый донецкий стадион. Получил много позитивных эмоций, как рядовой болельщик. Жаль, киевляне проиграли – я страшно расстроился. Сразу пошли салюты, фейерверки, а для динамовца это смерть. Легче было бы с моста прыгнуть, чем смотреть на всё это!
– Погодите, ведь вы не раз говорили, что хотите остаться жить в Днепропетровске. Определились, кем себя чувствуете – динамовцем или днепровцем?
– Я не днепровец, а динамовец! Нельзя с 6 лет и до 24-х быть в структуре «Динамо» и не оставить этот клуб в сердце, там меня вырастили и воспитали. А «Днепр» позволил мне реализовать мои возможности. В Киеве я тренировался, был перспективным, но не мог это выплеснуть. В Днепропетровске мне разрешили это сделать. Поэтому для меня «Днепр» – любимая команда, но в душе я динамовец. Правильно сказал мой товарищ Славик Кернозенко – бывших динамовцев не бывает!
– При переходе из «Динамо» в «Днепр» разница в условиях чувствовалась?
– Еще как!.. После того как я впервые побывал на базе «Днепра», то испугался и вернулся в Киев. Это уже потом выдумали историю – мол, мне котлеты в столовой не понравились. Да я вообще в столовку не заходил! Я такой человек, что едой не брезгую. В общем, после пяти лет жизни проживания в прекрасных условиях Конча-Заспы я приехал на базу «Днепра»... Ну и уже потом полюбил ее со всеми красотами и недостатками.
– Вернемся к тому периоду, когда вы решили уйти из «золотой клетки» и в итоге оказались в «Днепре».
– Онищенко мне всегда говорил, что в основную команду «Динамо» есть один вход – через парадные ворота. Нельзя зайти сзади или как-то сбоку. Думаю, вы понимаете, о чем я. Чем сильнее ты играешь, тем больше шансов попасть в основу. Я так себе подумал – в «Динамо» за 5 лет не стал основным, видимо, недотягиваю. И у меня нет другого пути, как ехать в другие условия, «кушать землю» и искать свое место под солнцем. Тем более, в 24 года человек понимает, что скоро надо будет кормить семью. Это не 15 лет, когда есть эмблема, автобус, питание и ты играешь «за идею».
– При переходе в «Днепр» в финансовом плане выиграли?
– Да. Возможно, это меня и подкупило. Президент «Днепра» Игорь Коломойский дал мне деньги на квартиру, образно говоря, «умыл меня», «почистил». Сделал мне условия лучше киевских. Поверил в меня. Да, я был перспективным, но «подающих надежды» полно всюду. Когда играл в «Днепре», часто с ним виделись – кристальной души человек с очень добрым сердцем. Он фанатично любит свою команду и ничего для нее не жалеет. Это подтверждают последние трансферы клуба. Мне хотелось не то чтобы отблагодарить его, а не подвести.
– Говорят, перед играми с «Гамбургом» на Кубок УЕФА вся команда смотрела предыдущий матч немцев, где они разгромили соперника. В комнате стояла тишина, и тогда Кучеревский сказал: «Ну что, испугались?»
– Перед ответным матчем нас сильно разозлило поведение соперника. Они приехали в Днепропетровск со своим поваром, якобы у нас нечего есть. Также у них были номера в гостинице с выходом во двор, чтобы их фанаты не беспокоили, чтобы они поспали в день игры. Кучеревский спросил, знаем ли мы об этом? «Они поваров тут привозят, у нас что, тут вообще деревня, выходит? Так вот, чтобы сегодня вышли и загнали их к Бранденбургским воротам вместе с поварами, чтобы они Днепропетровск запомнили надолго!» Вот эти слова нас завели на победу. («Днепр» победил со счетом 3:0, третий гол забил Венглинский. – Р.Б.)
– Болельщики до сих пор вспоминают «Днепр» того периода. Говорили, вашей команде тогда хоть «Барселону» подавай...
– Не знаю как «Барселону»... Но у той команды был большой потенциал. Бывают у команд такие вечера, когда всё получается, так вот нам тогда хоть «Барселону», хоть «Реал» дали бы! Думаю, была бы на месте «Гамбурга» любая другая команда, было бы не то же самое, но что-то похожее. Мы чувствовали, что сегодня наш день.
– Секрет того «Днепра» был в гении Кучеревского?
– Однозначно! Он одной шуткой мог разрядить обстановку. Когда я был молодым, то многого не осознавал. Но, уже сейчас анализируя его слова, понимаю, насколько мудрым человеком был Мефодьич. Кучеревский говорил, что я могу играть только в «Днепре», потому что именно здесь мне стопроцентно доверяют. Бывают футболисты, которые созданы для одной команды. Это, наверное, обо мне, потому что в других командах я не играл так ярко, как в «Днепре».
– «Днепр» того времени – команда-сказка, базовый клуб сборной. С лучшим плеймейкером чемпионата в составе. Вам не было жалко, что такой мастер, как Александр Рыкун, не раскрывается полностью?
– Вы намекаете на то, что он не соблюдал режим. Это ему не мешало. Вряд ли он показывал бы намного лучшую игру, даже если бы соблюдал режим. Может быть, появилась бы чуть большая скорость в движениях. Считаю, что он и так раскрылся неплохо. Появился в свое время Рыкун в «Металлисте», и Жажа Коэльо начал забивать голы. Когда Сашу убрали, «Металлисту» стало лучше? Потом вернули, и опять Жажа начал забивать, и харьковчане «у руля»!
– Поддерживаете с ним отношения?
– Саша такой человек, что мало с кем общается. Даже когда у нас в «Днепре» были коллективные посиделки, «Рык» никогда на них не присутствовал. В команде у него был только один друг – Дима Семочко. Он его называл ласково – «Семен». Было такое, что после первого круга мы шли на первом месте. Тогда Кучеревский его не трогал. Никого не трогал. А стоило проиграть, сразу брался всех учить, как Родину любить. Утром уже бежали два «Купера» – я финишировал предпоследний, Рыкун последний! Некоторые ребята нас на три круга обгоняли. Но это от организма зависит. Костышин, например, утром после игры еще пять таких тестов мог пробежать. Или Шелаев – 34 года, а посмотрите, как до сих пор носится! Впрочем, никаким нагрузкам я не удивлялся, ведь какая у меня была школа! В «Динамо» мне особенно «нравился» тест «5 по 300». Никто из новичков не сдавал его с первой попытки. На каждые 300 метров давалось по 45 секунд. И если первый отрезок люди пробегали за 38 секунд, то на третьем уже падали. Иногда в обморок.
– Не только Шелаев еще играет. Роман Максимюк в свои 36 до сих пор выдерживает нагрузки Виталия Кварцяного.
– Ромцю Максимюк (рассказывая истории про Максимюка, часто переходит на украинский язык. – В.З.), когда на фланге играл, придумал для нас условное обозначение. Просил, чтобы я кричал ему «роби!». Это был сигнал для навесной передачи. Не обладая сверхтехникой, как же он умел нагнетать обстановку, проходить на фланге по несколько человек, боец был, казак настоящий! Смотрю сейчас на Гарета Бэйла из «Тоттенхэма» и вижу в нем Максимюка в молодости.
– Езерский тоже ведь боец. Мало кто помнит, как вы с ним поцапались во время игры.
– Он пытался задушить меня прямо во время матча. Часть вины лежала на мне, я его спровоцировал. Проигрывали донецкому «Металлургу», что называется, без вариантов. Выйдя на замену, я запорол несколько неплохих моментов. Он наорал на меня. Я в ответ кричу, «что забивать, когда ты сзади уже три гола «скушал»!». Он это услышал и через полполя побежал меня душить. Судья только руками развел – ребята из одной команды! Я делал скидку на то, что Вова Езерский горячий парень. Ведь, живя вместе на базе «Динамо», уже сцеплялись... Потому спустя 20 минут после «Металлурга» мы уже мирились.
– На новом стадионе «Днепра» были?
–Я вот недавно приехал на «Днепр-Арену» и понял, что это далеко не наш родной «Метеор». Да, стадион новый, красивый, но вы вспомните, сколько они на нем выиграть не могли – 6-7 игр! Потому что нет тех традиций на нем, особой ауры, которая присуща «Метеору». Потому что именно на этом стадионе «Днепр» становился первой командой Союза. Неужели нельзя было на месте «Метеора» построить новый стадион? Аура бы сохранилась! А сейчас смотришь на этот новый стадион, такое оно какое-то – «парниковое»...
– В последнее время в команде потерялись те, кто еще совсем недавно был лидерами. Вас удивляет такая ситуация?
– Честно говоря, нет, потому что и сам оказывался в схожей ситуации. Видно, у «Днепра» это уже стало плохой традицией. А ведь так нельзя, потому что футболисты ради команды отдают себя полностью и без остатка.
– Вы тоже таите обиду на «Днепр»?
– Есть немножко, но только потому, что из меня пытались сделать вечно больного, говорили, что дурю. А ведь сейчас в команде много футболистов, которые уже года по три не играют в футбол – то лечатся, то еще что-то. Но ничего страшного, из этого не делают никакой трагедии, всё нормально, как будто так и должно быть. А меня убрали, да еще и выставили на всеобщее обозрение!
– То есть вы не хотели уходить?
– Я страшно не хотел уходить, переживал очень сильно. Жена успокаивала. Но тот контракт, который мне предложили, даже вспоминать не хочется. Грубо говоря, к собаке в будке, когда приносят ей еду, уважительнее относятся, чем тогда отнеслись ко мне... Но и это не было определяющим фактором, из-за которого я покинул команду. Потому что меня с детства в «Динамо» учили: деньги – не самое главное в футболе. А хорошая игра и профессиональное отношение к делу, вот что нужно ставить во главу угла! Но когда меня начали опять воспитывать, ссылая в дубль и за глаза говорить нелицеприятные вещи, я для себя решил, что в команде не останусь, хватит с меня киевского воспитания.
– Когда с «Днепром» не заладилось, предложений-то у вас хватало. Многие клубы охотились за Венглинским?
– Я хотел попробовать себя где-то за границей. Звали в Германию, в «Вольфсбург», но более конкретное предложение поступило от АЕКа. После «Днепра» я вообще не представлял себя ни в одной украинской команде. Это потом уже, в Греции, когда у меня появилась реальная возможность вернуться в «Днепр», я остыл, понял, что в нашей стране существуют и другие команды. Буквально на четвертый месяц моего пребывания в Греции мне позвонил гендиректор «Днепра» Андрей Стеценко. Мол, ну что, Олег, назад не хочешь? Но, как всегда, он вел переговоры в своем «фирменном» ключе. После этого я еще раз убедился в правильности своего решения.
– С чего вообще начались проблемы в «Днепре»?
– Когда я получил травму в матче за сборную. Дернул заднюю поверхность бедра. Случилось это как раз перед последней решающей игрой Кубка УЕФА против венской «Аустрии». До матча оставалось 10 дней, а за полторы недели такие травмы не заживают. Надо было как минимум 21 день. Я как мог залечивал травму, вышел на поле и. еще больше ее усугубил. Так и не долечившись толком. И потом через два месяца на сборах я чувствовал, что не могу работать в полную силу.
– А что врачи?
– Говорили, что у меня всё нормально. Но я еще четыре месяца не мог играть и тренироваться в полную силу. Вроде бы нога в порядке, а играть и работать в полную силу не могу. После той травмы я очень долго не мог на полную включать скорость. Именно из-за этого мы повздорили с Кучеревским. Он думал, что я не хочу, а я отвечал, что не могу! В конце у него уже были истерики, голос повышал. Когда я понимал, что не останусь в «Днепре», доходило и до нелицеприятных диалогов.
– Кучеревский создал вам имидж вечно больного человека...
– Не понимаю, зачем это нужно было выносить на общее обозрение. Можно же было пообщаться с глазу на глаз! Раз пропустил сборы в «Днепре» – у меня воспалился ахилл. Обращался к разным докторам, но мне смог помочь только врач «Баварии». Четыре месяца мучился, а Кучеревский думал, что дурю. Это сейчас у них есть реабилитационная база. А тогда в наших спартанских условиях мы могли об этом лишь мечтать. Поражала дальновидность Мефодьича. Ситуацию, которая сейчас сложилась в «Днепре», он предвидел еще тогда. Просил нас дорожить тем, что у нас нет легионеров, что мы команда. На то время он успел поработать с иностранцами в нескольких российских клубах. Предвидел, что через некоторое время из «Днепра» сделают интернационал, а нас «попросят». Я застал и новую базу, домики хвалёные. Но я любил старую базу, хоть там и свет выбивало частенько. Ничего – ходили, ремонтировали. Та база фартовая была – на ней выросло не одно поколение футболистов. Какая аура, какой дух! Считаю, надо было ее просто отреставрировать.
– С Кучеревским расстались врагами?
– Нет. Когда уходил в АЕК, зашел к нему. Мы с ним нормально пообщались, обнялись, пожелали друг другу удачи. Теперь-то я понимаю, что был не прав. Потому что он сделал меня футболистом, и за то, чего я добился в футболе, должен благодарить его. Евгений Мефодьевич тогда попросил на него не обижаться, поскольку был не против, чтобы я остался в «Днепре». После этого мы с ним не общались, а спустя год случилась трагедия.
– Ваши планы на будущее?
– Мечтаю стать тренером. Но это именно мечты. Хотелось бы воспользоваться тем опытом, который накопился в работе с великими тренерами. Что ни тренер, то Имя! Сейчас всё свободное время провожу с семьей. У меня три девочки, прекрасная жена Юлечка и две дочери. Старшей Диане – 7 лет, а Виолетте – полтора года. Скучать не приходится. Но в душе мечтаю о сыне, который продолжил бы мое дело.
по материалам еженедельника «Футбол»
|