[ImitatoR]

Андрей ВОРОБЕЙ: "Еще не вечер"

Пока его трудно представить в клубной футболке любого другого цвета, кроме оранжевого, однако теперь уже никуда не денешься, придется привыкать. Десять лет в «Шахтере» (да еще пару сезонов в дубле), 319 официальных матчей и 116 забитых голов делают Воробья не просто рекордсменом, а целой эпохой в истории донецкого клуба.

Впрочем, чтобы это понять и осмыслить, нужна какая-то временная дистанция, потому что «большое видится на расстоянии» - тут поэт прав тысячу раз. Тем более что самой-то «эпохе» всего 28 лет от роду. Еще играть и играть...

- Как возникла эта идея: сняться в Донецке с якоря и перебраться на днепровские берега?

- Такая перспектива маячила еще прошлой осенью, но, видимо, окончательно тогда еще не вызрела. Мы, футболисты, люди подневольные, зависим от решений, которые принимают клубы. Видимо, только теперь «Шахтер» и «Днепр» обо всем договорились.

- От кого вы об этом узнали?

- От генерального директора «Днепра» Стеценко. Я уже был в отпуске, в Крыму отдыхал, когда на мобильный телефон позвонил Андрей Викторович: «Если хочешь у нас поиграть, милости просим».

- Сразу ответили согласием?

- Нет. Такие вопросы с кондачка не решаются. Попросил у гендиректора «Днепра» 3-4 дня на размышления. Хоть и шло все к тому, что «Шахтер» придется покинуть, все равно это было непростое решение. С донецким клубом, можно сказать, я пуповиной был связан.

- Что вам советовали друзья, близкие, жена?

- Чаще всего это звучало примерно одинаково: «Тебе играть - ты и думай». Хотя были и другие интонации: «Андрюха, и ты еще думаешь?!»

- Отговаривать никто не пытался?

- Таких точно не было. Либо соблюдался нейтралитет («решай сам»), либо звучало категорическое «за». Да я и сам прекрасно понимал: что-то надо менять. В последнее время места в составе «Шахтера» не находилось, тренеры не доверяли, а это, в свою очередь, пошатнуло мои позиции в сборной страны, в глазах Блохина. Разве не обидно в 28 лет просиживать лавку? Любой футболист в таком возрасте вам скажет, что еще не вечер. И это невозможно оспорить.

- Обида на «Шахтер» осталась?

- О чем вы?! Как можно обижаться на клуб, который тебя воспитал, говоря высокими словами, дал путевку в большой футбол, возможность прикоснуться к Лиге чемпионов, к трофеям национального чемпионата, наконец, к финальному турниру чемпионата мира! Но это футбол, он живет по своим законам. Я прекрасно понимал, что в ближайшем будущем клубный тренер на меня не рассчитывает, в отличие от тренера национальной сборной. Вопрос упирался в игровую практику, которой у меня в «Шахтере» почти не стало. Речь, повторяю, не об обиде на клуб, нет. Скорее, о ностальгии, светлом и теплом чувстве, которое связывает наше прошлое с настоящим и будущим.

- Помните свой первый контракт с «Шахтером»?

- Очень смутно. Это был еще детский контракт, его подписывали родители.

- С вашим амплуа тренеры сразу определились?

- В общем-то, да. Вполне возможно, что выбор шел, если можно так выразиться, «от противного»: было понятно, что моя скромная комплекция, дарованная природой, не позволяет всерьез рассчитывать на карьеру защитника. Поэтому иного варианта, кроме как играть в атаке, не просматривалось. Да и сам я видел себя только форвардом. Однако в «Шахтере-2» переквалифицировали в крайнего полузащитника.

- Почему?

- Скорее всего, тренеров подкупила моя работоспособность: запросто делал рывки на 60-80 метров. Фланговый игрок в принципе больше бегает, чем «чистый» форвард, объем работы у него больше. Два года гонял мяч по флангу за вторую команду. И только весной 98-го почувствовал себя полноправным игроком основного состава. Самое интересное заключалось в том, что вернувшийся тогда на тренерскую скамейку «Шахтера» Яремченко настоял на моей «обратной» переквалификации - из полузащитника в форварда.

- Судя по дальнейшему развитию событий, правильно сделал! Иначе еще три года спустя, летом 2001 года, Андрей Воробей вряд ли стал бы лучшим бомбардиром чемпионата Украины.

- Да, с точки зрения результативности это был для меня самый удачный год: 21 гол в чемпионате, плюс еще семь точных ударов в квалификации и групповом турнире Лиги чемпионов, куда «Шахтер» пробился впервые в своей истории.

- Гол в ворота «Славии» на пражском стадионе «Летна» помните?

- Еще бы не помнить! Он оказался воистину судьбоносным для «Шахтера». Дома мы неожиданно уступили чешской команде со счетом 0:1, и, чтобы попасть в Лигу чемпионов, нужно было выиграть на выезде с разницей в два мяча. Согласитесь, непростая задача. Основное время благополучно истекло, шла уже 4-я добавленная арбитром минута, когда мне удалось под очень острым углом отправить мяч в сетку ворот «Славии» и перевести игру в овертайм. Этот долгожданный гол «зажег» всю команду, в дополнительные полчаса мы действовали на поле с таким вдохновением, словно играли дома, а не в гостях. «Славия» пыталась забить спасительный гол, шла вперед большим числом игроков, у которых уже не было сил возвращаться назад. И мы с Сергеем Ателькиным подловили соперников на контратаке: я вывел партнера один на один с чешским вратарем, и мы добились того, к чему стремились - 2:0! Это был незабываемый матч, открывший «Шахтеру» дорогу в Лигу чемпионов. Там мне удалось дважды огорчить «Арсенал» и один раз «Лацио». Забить таким корифеям вратарского дела, как англичанин Алан Симэн и итальянец Анджело Перуцци - такое тоже не забывается.

- Тогда поговаривали, будто сразу несколько итальянских клубов положили глаз на Воробья, предлагали за вас до 7 миллионов долларов, на что президент «Шахтера» Ринат Ахметов ответил: «Воробей не продается, потому что он нужен «Шахтеру», а со временем будет стоить еще дороже».

- Лестно было все это читать, однако я тоже придерживаюсь точки зрения, что не нужно торопить события, всему свое время.

- Виктор Прокопенко, будучи главным тренером «Шахтера», считал дуэт нападающих Ателькин - Воробей наиболее гармоничным по футбольным представлениям. Первый - «тяжелый» форвард, способный своей мощью продавливать оборону соперников, второй - «легкий», мобильный, всегда готовый озадачить защитников неожиданными перемещениями, удачным выбором позиции. Вы согласны?

- В те годы я выходил на поле со многими нападающими - Олегом Матвеевым, Михаилом Поцхверией, Андреем Штолцерсом. Конкуренция в команде была серьезная, и рад, что тренеры в меня поверили. Но Прокопенко, пожалуй, прав: наша пара с Ателькиным действительно выглядела наиболее гармонично. Пользуясь своими физическими данными, Сергей смело шел в единоборства, таранил оборону соперников, а мне с моими 65 килограммами «живого» веса нужно было предвосхитить дальнейшее развитие атаки, продолжить ее, подхватив мяч. Нам удавались очень неплохие комбинации, ставившие оппонентов в тупик, а кто именно нанесет завершающий удар, Ателькин или я, - это было не так важно.

- Как футболисту, много лет выступающему за донецкий клуб, вам довелось работать под началом разных главных тренеров - Валерия Яремченко, Виктора Прокопенко, Невио Скалы, Анатолия Бышовца, Бернда Шустера... Насколько серьезны трудности, которые приходится преодолевать, связанные с появлением у штурвала команды очередного наставника?

- Перестраиваться всегда нелегко. Но есть золотое правило, которому футболист должен следовать при любых обстоятельствах: тренер всегда прав, потому что он отвечает за результат.

- Мирча Луческу, который последние три года отвечает за результат в «Шахтере» и при котором вы как-то совсем потерялись в родной команде, разговаривал с вами перед трансфером в «Днепр»?

- Честно говоря, не помню, когда в последний раз Луческу со мной разговаривал. Подозреваю, что как игрок я ему давно был неинтересен.

- Печальная метаморфоза, случившаяся с некогда забивным форвардом Воробьем, связана с тем, что вы не вписались в игровые схемы Луческу, или тут какие-то другие причины личностного характера?

- Умоляю вас, давайте не будем о грустном. Не хочу об этом говорить, тем более, зацикливаться. Потому что сейчас ощущаю себя человеком, оказавшимся на пороге новой жизни, которую хочется прожить достойно.

- С Олегом Протасовым, который отныне для вас становится человеком, который «всегда прав», потому что отвечает за результаты «Днепра», уже общались?

- Нет, все еще впереди. Знаю Протасова как амбициозного тренера амбициозной команды, и это меня устраивает. Если все сложится благополучно, стану попадать в состав, то тешу себя надеждой помочь своей новой команде не только в чемпионате, но и в Кубке УЕФА, поскольку за плечами немалый еврокубковый опыт. Кроме того, есть личный интерес, о котором, кажется, уже упоминал: очень хочется, чтобы у тренеров национальной сборной не возникало сомнений по поводу уровня моей готовности играть за желто-синюю команду.

- Наверняка в «Днепре» вы знакомы со многими игроками - хотя бы по сборной страны...

- И по сборной, и по другим каналам, футбольный мир - довольно тесная штука. С Олегом Шелаевым, например, судьба сводила в «Шахтере», где мы почти одновременно начинали играть. Словом, с адаптацией в новом коллективе, почему-то абсолютно уверен, никаких проблем у меня не возникнет.

- Тем более что подавляющее большинство футболистов в «Днепре», в отличие от «Шахтера», разговаривает на одном языке.

- Это тоже имеет немаловажное значение. Никогда не скрывал своего мнения по поводу легионеров в нашем чемпионате. На мой взгляд, их должно быть в команде не больше 4-5 человек. Только по- настоящему классных, чтобы было чему украинским игрокам у них поучиться. А не таких, которых сначала привозят пачками, а потом не знают, как и куда сбыть.

- Бытовые проблемы, сопровождающие любой переезд, тем более, в другой город, уже решены?

- Ну, когда бы я успел?! Надеюсь, клуб поможет найти подходящую квартиру, после чего перевезу из Донецка жену.

- Когда собираетесь приехать в Днепропетровск?

- Сбор у «Днепра», насколько я знаю,- начинается 25 июня, а я собираюсь прибыть к месту новой работы хотя бы на денек раньше. Чтобы провести, так сказать, рекогносцировку на местности.

Юрий ЮРИС, Донецк
Спорт-Экспресс в Украине